— Вик! Ты или перестанешь подслушивать, или получишь по башке, понял?
Вик задержал дыхание и замер подобно антилопе перед неожиданно выскочившим волком. Вдруг сэр Торвальд подумает, что ему показа…
В дверь чуть левее лица Вика с грохотом вонзился нож. Вик вскрикнул.
— Я предупреждал, Вик! – зарычал Торвальд и распахнул дверь.
Старый вояка сверкал глазами и топорщил седые усы.
— Ик! – ответил несмело Вик и вжал голову в плечи.
— Ответ настоящего мужчины, — серьёзно сказал зеленокожий гость сэра Торвальда и отсалютовал пацану кубком не вставая из-за стола. – Если ещё и штаны сухие, то цены ему нет.
Сэр Торвальдс пристально изучил служку с головы до ног и кивнул:
— Сухие-сухие. У меня другие не задерживаются.
— Штаны или пацаны? – уточнил зеленокожий.
— И те, и другие, — рыкнул Торвальд и схватил Вика за шкирку.
Тот привычно уцепился за мощную руку хозяина, чтобы тот ненароком не порвал рубаху.
— И что мне с тобой делать? Выпороть? – в голосе бывшего вояки появилась нотка отеческой нежности.
— Пусть лучше принесёт выпечки, — из-за спины Торвальда заявил зеленокожий. – Я уже чую, как твоя хозяйка проверяет пирог на готовность.
Действительно, из общей трапезной в комнату вплывал запах песочного теста и ягод. Торвальд опустил Вика на землю и сказал:
— Ты слышал гостя. Марш за выпечкой!
Вик молча кивнул, поправил ворот рубахи и кинулся на кухню. Он проскользнул мимо бочек с пивом, увернулся от оплеухи пьяного стража, погладил шершавую шкуру бронзового дракона в центре зала, забрал пустые тарелки с покинутого гостями стола.
Таверна «Перекрёсток Дракона» дышала, ела и сопела в своём привычном ритме. Народа было немного, но это изменится уже совсем скоро: закончится смена на посту стражи, усталые путники со Столичного тракта решат бросить кости под крышей, а не в брюквенных полях, местные пропойцы вспомнят о безумной жажде, которую не утолить.
Тогда таверна будет полна не только запахами еды и гулом разговоров, но и криками, песнями, толкотнёй, заказами и звенящими монетками.
Проблема лишь одна: в этом гаме сложно расслушать интересные истории. Поэтому Вик суетливо подпрыгивал в сторону кухни, дабы успеть услышать хотя бы конец той истории, что рассказывал зеленокожий гость.
Орк часто бывал в таверне, которая стояла на пути между землями людей и орков. И каждый раз приносил с собой не только сумку, которая пахнет травами, но и истории о большом мире, толстых ограх и, конечно, подвигах.
— Выпечку для господина орка! – выкрикнул Вик, как только залетел на кухню.
Никто не обратил на него внимание, поэтому он растолкал локтями нескольких поварят, подлетел к хозяйке и повторил:
— Выпечку для сэра Торвальда!
Женщина хмуро глянула на мальчишку, упёрла руки в бока и с вызовом спросила:
— С каких пор это хозяин просит выпечку? Сам захотел сладенького? Фигушки! – и с гримасой отвернулась.
Вик закатил глаза, потянул хозяйку за край ни к месту дорогой юбки из южного грогрона с ярким узором и повторил:
— Выпечку для гостя хозяина – господина орка!
— О, мастер уже здесь? – удивилась женщина. – Что ж ты молчишь! На, бери!
Она отрезала от пирога кусок побольше, наклонилась к Вику и тихо ему сказала:
— Попроси мастера орка не уходить, а зайти ко мне, — и после паузы добавила. – Пожалуйста.
Она отвернулась от Вика и, касаясь рукой груди, пошла в сторону. Она не среагировала на просьбу одного из поварят и вышла на задний двор.
Мальчишка пожал плечами и кинулся обратно. Вдруг орк ещё не закончил.
В этот раз дверь была закрыта полностью, даже щёлки не было, чтобы засунуть ухо и послушать. Не оставалось ничего другого, как постучать, дождаться приглашения и войти с гордо поднятой головой.
Гость и хозяин молчали. На их лица, казалось, накинули тёмные покрывала. Вик донёс тарелку с пирогом, поставил перед орком и откланялся. Но через два шага повернулся, чем вызвал у сэра Торвальда приступ шипения.
— Что такое?
— Хозяйка просила мастера, как только он сможет, подойти в ней, — он опустил голову. – Она выглядела обеспокоенной.
Орк посмотрел на Торвальда и спросил:
— Лучше не становится?
— Куда там…
Орк повернулся к мальчишке:
— Спасибо. Я обязательно подойду. Иди.
И Вик ушёл, проклиная себя, слух хозяина таверны, ворчливую хозяйку и шум посетителей. История о приключениях так и осталась нерассказанной до конца.
Вечер был длинным, горланящим, дымным. Вик носился по залу и кухне, собирал тарелки и кружки, приносил еду и подливал пиво страждущим. Только один раз он видел, как орк вместе с хозяином таверны прошли в сторону хозяйской комнаты.
Теперь мальчишка лежал в тишине и только звон в ушах напоминал о суете дня. Постояльцы улеглись, гуляки ушли по домам, служки домывали посуду и проверяли запоры на дверях. «Перекрёсток» затихал, чтобы снова открыться жизни на следующий день.
Сон подкрадывался незаметно, сминая сопротивление разума, утягивал в глубины ярких картин, где небо подчиняется воле героев, а страшные существа падают ниц при виде сияющего меча. И кричат. И кричат. И кричат…
Вик вскочил с постели. Вопль боли повторился. Вопль переходящий в причитания и слёзы.
Служка влез в ботинки и подскочил к двери. Коснулся ручки и потянул, но тут его тронули за плечо. Он обернулся. Чуть свысока на него смотрел дед Раим:
— Не лезь туда. Не твоего ума дела.
— Но там же хозяйка…
— Именно. Поэтому не лезь. Не поможет.
— Почему?
Дед покачал головой:
— Иногда даже герои не могут победить монстра.
Вик стряхнул руку старика, распахнул дверь и стрелой вылетел из комнаты.
— Герои бьются до конца, — шептал он на бегу и несясь в комнату хозяев.
Дверь была открыта нараспашку, свет нескольких свечей лился по полу. Зеленокожий матерился и прижимал хозяйку к кровати, как яркий и приплюснутый в порыве ярости цветок. Та норовила вырваться и периодически стонала от боли.
Сэр Торвальд стоял рядом на коленях и покачивался в одному ему слышимом ритме.
Вик опёрся на косяк двери и дерево скрипнуло. Торвальд выхватил кинжал, вскочил с колен. Орк же сквозь зубы прошипел:
— А как ты его тогда услышал в прошлый раз?
Торвальд растеряно смотрел то на орка, то на Вика.
— Не стой истуканом, Торвальд! Помоги мне!
— Я… я не могу. Она же… — он не закончил, всхлипнул, рыкнул и швырнул кинжал в пол.
Лезвие вошло в половицы наполовину.
— Мальчишка! Как тебя? Вик? – орк кинул стоящему в дверях служке и тот кивнул. — Найди красавку! Найди красавку, как можно быстрее!
Женщина под тяжестью орка снова застонала, затрепетала, изо рта плеснула струйка крови. Вик ещё несколько секунд смотрел на неё, а затем бросился на улицу.
Он практически выломил дверь, не заметил царапину на руке, пронёсся через двор и вырвался в поля. Мысли подобно шагам бега, сменяли одна другую: «Орк – лекарь. Красавка растёт в мокрых местах. Хозяйке плохо. Орк – лекарь. Красавка – дурман. Хозяйке станет легче. Мокрое место».
Он бежал не выбирая дороги, подчиняясь чутью, знанию полей и ветра над ними. Земля под ногами ставила подножки бороздами, но постепенно становилась всё влажнее и влажнее. Пока Вик не выскочил к оврагу.
Как назло, луну закрывали облака, а красавку – тени ивы. Но Вик искал, вырывал клочья травы, рассматривал, искал цветочки. Пока едко-сладкий запах не ударил в ноздри. Голова закружилась и он резко отодвинул цветки от себя.
Помочь. Бежать. Цветки.
Вик побежал по той тропе, что сам протоптал в полях. Свет в нескольких окнах таверны служил путеводной звездой, а борозды продолжали кидаться под ноги.
Лишь бы успеть. Лишь бы вовремя.
Распахнутая настежь дверь и тонкая линия крови на ней. Ступеньки лестницы. Следы света на полу. Бледная, обескровленная женщина и посеревший хозяин таверны. И только орк продолжает материться, давить и что-то шептать.
Он же первым услышал топот Вика и как только тот влетел в комнате, протянул руку.
— Сюда, живо!
Мальчишка протянул красавку, орк схватил и изучил её.
— Молодец, — и посмотрел на хозяина.
Сэр Торвальд затрясся, как новобранец при виде несущейся на него конницы. Он приблизился к постели и посмотрел на хозяйку. Прошептал:
— Как так? Почему так?
Она прошептала в ответ.
— Что? Ты уверена? — с тоской и нескрываемыми рыданиями в голосе переспросил мужчина.
Она опять прошептала. Торвальд только открыл рот, чтобы её переспросить, как женщину скрутил приступ и она закричала.
Мужчина отпрянул, схватился за голову и крикнул орку:
— Да, хорошо! Помоги ей!
Орк смял цветки, скомкал в комок и приложил к носу женщины. Спустя мгновение крик стал тише и Вик почувствовал надежду: они спасли её! Ей легче!
Крик перешёл в всхлип, в неровное, хриплое дыхание. Тело расслабилось, глаза закрылись. И только тихое «Спасибо» растаяло в тишине.
Вик не мог пошевелиться. Хозяйка, которую они спасали, больше не дышала. Казалось, даже юбка побледнела. Орк отпустил женщину, слез с кровати, достал тряпки из сумки и протёр ими руки. В комнате запахло ромашкой.
Сэр Торвальд осунулся и молча смотрел на хозяйку. Тело хозяйки.
Мальчишку забила крупная дрожь.
— Почему? Почему ей не помогло? – прошептал он.
Орк хмыкнул:
— Помогло, малой. Помогло, — сэр Торвальд не реагировал. – Пойдём, выйдем.
Орк вместе с мальчишкой вышли за дверь.
В коридоре орк присел, взял Вика за плечи и сказал прямо в лицо:
— Ты сегодня сделал то, что в обычной жизни называют геройством. Ты помог ей, что бы ты сейчас не думал.
— Но ведь герои спасают! Во всех историях герои побеждают!
Орк покачал головой:
— Далеко не во всех. Даже герои иногда ошибаются или умирают. Не бессмертие или вечные победы определяют героев.
— А что же тогда? – Вик не плакал, но слёзы сами текли по бледным щекам.
— Героям не наплевать на других. Они действуют тогда, когда другие боятся или считают правильным побыть в стороне. И сегодня ты показал, что тебе не всё равно.
Орк встал и пошёл, покачиваясь, в сторону общей трапезной. К конце коридора он остановился.
— Иногда такое поведение называют идиотизмом, но именно тот, кто выходит победителем из идиотской ситуации обычно и становится героем, — орк потряс головой и спросил. – В этом заведении есть что выпить?
Вик улыбнулся сквозь слёзы и кивнул.
В таверне было что выпить. И ему действительно было не всё равно.
Хотите узнать больше об этом мире, о том, кто такой зеленокожий? Читайте роман «Трудовые Будни Великого Героя» на Литрес или на Ридеро:
Оставить комментарий