В помещении всё шипело, жужжало и булькало. Разливочная линия, отмытая и настроенная, готовилась разобраться с последней бочкой с красным уникально обработанным каберне. На это событие Мария Хуарес позволила посмотреть даже Карен с Джеком. Никто не надел официальных костюмов, не было красивых речей и джазового оркестра в углу. Но ощущение праздника, готовности закрыть что-то большое висело в воздухе.
Всё стало ещё веселее, когда в помещение на кресле-каталке вкатили мистера Хавьера. Он почти сбежал из больницы, поэтому полиция уговорила врачей отпустить его на денёк, а потом ещё на день вернуть обратно. Мистер Хавьер всё старался встать, даже выпрыгнуть из кресла, но его супруга работала отбойником, не давая тому вылезти со своего насеста.
Карен с Джеком стояли друг с другом под руку и наслаждались результатами труда. И хотя Джек в этом принимал самое минимальное участие, даже он ощущал себя кусочком большой картины, которая складывалась в итоговое произведение прямо у них на глазах.
Наконец, все приготовления были закончены. Мария встала у большой красной кнопки, запускающей линию и посмотрела на мистера Хавьера. Тот выдерживал взгляд в течение нескольких долгих секунд, после чего кивнул. Нажатие, звук оживающего механизма, крики, требующие запуска других систем и вот, оно произошло: первая бутылка оказалась под струёй вина, наполнилась красным напитком и поехала дальше. За ней под душ встала следующая, в то время как первая отправилась на закупорку. И так до тех пор, пока на исходящей линии аккуратные руки работника цеха не поймали первую бутылку, напитанную красным вином, закупорённую и с наклейкой винодельни. Тёмно-зеленое стекло прятало цвет от глаз, но все прекрасно знали сколько сил и даже реальной крови стоит за этим напитком.
Это был торжественный момент.
Но тут уже бзинькнула следующая бутылка и жизнь, замершая на мгновение, снова потекла вперёд. Один принимал бутылки с линии, второй передавал, а третий паковал в специальные деревянные ящики. Когда ящик заполнялся, следующий человек прокладывал их какой-то соломой для смягчения. Дальше крышку ящика с логотипом винодельни забивали маленькими гвоздиками, клеили сертификат и отодвигали в сторону. Сорок бутылок — это не так уж много. Всего пять ящиков по 8 бутылок. Но даже этого было достаточно, чтобы делать свою работу максимально хорошо.
После мистер Хавьер, мисс Монтесорри и мистер Сойер сидели за столиком на улице. Джек и Карен старались сохранить серьёзное лицо, а Хавьер проверял документы, которые принесла его помощница.
— Хм, если мне не врут глаза, — оторвался от бумаг владелец. — Такими темпами ты скоро сможешь занять моё место и успешно управлять bodega. Молодец, в документах всё хорошо.
— Спасибо, мистер Хавьер, — Карен была действительно довольна похвалой.
— Однако, — после таких фраз внутри обычно всё проваливается. — У меня вопрос: а почему поставщикам заплатим на 5% больше?
Карен закатила глаза и объяснила ситуацию, в том числе вспоминая испанский менталитет, обленившихся работников и ранее утро. Хавьер усмехнулся и уточнил:
— А почему тогда всего на 5% цену подняли? Неужели они согласились так просто? — Карен вздохнула.
— Я пригрозила, что если они не выполнят этот заказ, мы откажемся от их услуг вообще…
Мистер Хавьер поражённо замолчал. Спустя полминуты он всё же пробурчал, просматривая бумаги дальше:
— Действительно, готова…
Джек сжал ладонь Карен в знак поддержки и поздравления. Тонкие пальцы ответили тем же.
Вернулась миссис Хавьер, принеся воды для мужа, чтобы забить больничные таблетки.
— Медсестра, есть медсестра, — подмигнул молодым людям винодел и заглотил медикаменты.
Убедившись, что муж употребил все лекарства, жена села рядом и напрямую спросила Джека:
— Мистер Сойер, скажите пожалуйста, а какие ваши планы на будущее?
— На ближайшее или на стратегическую перспективу? — Джека этот вопрос напряг. Он вдруг понял, что не очень хочет на него отвечать.
— Меня интересует ближайшее время. Планируете вернуться домой? Или может задумались о чём-то другом?
Джек с лёгкой тоской посмотрел на Карен. Ещё сутки назад он был уверен, что уедет домой, а потом куда-нибудь в тёплые края отдыхать от всего произошедшего. Но за сутки всё изменилось. И просто сказать, что уезжает, он уже не мог. По крайней мере, он хотел поговорить об этом с Карен. Наедине.
— Знаете, — решил вежливо ответить Сойер. — Я сейчас не могу точно ответить. Произошло столько событий. Их надо переварить. Тем более у меня ещё есть пара дней, которые я буду находиться здесь. А с чего такой интерес?
Миссис Хавьер глянула на мужа, после чего ответила:
— Мне показалось, что вы хорошо сработались с Карен, — ох уж эти женщины, вечно придумывают для мужчин сложные объяснение. Так и сказала бы, что «Джек, ты влюбился в Карен». — Мы могли бы предложить тебе должность на винодельне? Например, представитель, который бы предлагал бы вино новым клиентам. С твои опытом и талантом, к тебе будет высокий уровень доверия, что хорошо скажется на делах. Что думаешь?
Джек немного смутился, но всё равно сказал:
— Спасибо за предложение, но мне действительно сейчас сложно принять решение. Поэтому, позвольте мне хотя бы пару дней подумать.
Хавьеры кинули почти синхронно. Вот что значит семья.
Дальнейший разговор шёл о том, как перевезти бутылки: убедиться, что водитель не опоздает, что правильно выгрузят и что заказчик сообщит к вечеру место разгрузки. Хотя район был известен — почти самый центр Барселоны, недалеко от площади Каталонии. Осталось узнать конкретную точку…
После разговора, Хавьеры поехали обратно в больницу, несмотря на протесты главы семейства. Карен сказала, что ей нужно ещё немного поработать. Джек остался в одиночестве наблюдать за патрульной машиной, полицейские из которой, наблюдали за ним. Когда ему надоело смотреть на их постные лица, он повернулся к долине. Звёзд не было видно, а солнце всё ещё грело небосвод. Сойер достал телефон и набрал номер. Ему было скучно.
— Привет, пап, — непринужденно сказал Джек в трубку. — Как успехи в твоём деле?
Том усмехнулся, и Джек аж увидел, как сверкнули янтарные глаза.
— Успехи есть. Нашёл несколько зацепок, теперь потихоньку их раскручиваю. Эта девушка просто молодец — мало того, что красавица, так ещё и умница. Следы путает очень профессионально.
— Но ты справишься? — Джек изобразил беспокойство.
— Постараюсь, шутник, — пробурчал в ответ отец. А затем спросил:
— Кстати, какие у тебя планы после Испании? — Джек закатил глаза. Вы что, сговорились? — Я понимаю, что тебе досталось, что прогулка вышла не такой комфортной как хотелось бы и ты мечтаешь залезть под плинтус в родном Франкфурте.
Ух ты, Том проследил мысли Джека не до конца! Удивительно! Но отец продолжал:
— Понимаю, что решать тебе, но может перед тем, как лететь во Франкфурт, залетишь в Лондон?
Джек хмыкнул, но Том не дал ему начать говорить:
— Нет, не ко мне. Просто у меня есть хороший врач-реабилитолог, который хорошо работает не только с телом, но и с мозгами. Причём делать это не так, как обычный мозгоправ, выводя пациента из себя, — и будто предлагая последний довод, добавил. — Сам несколько раз к нему обращался после особо сложных дел.
— Том, я подумаю.
— Конечно, — в голосе на том конце провода проявилась радость. — Просто чтобы ты знал о таком варианте. Пока ты не решишь уехать в какую-нибудь задницу мира, где нет ни света, ни связи, а то и не свежей питьевой воды.
Ну вот, всё-таки читает. Хотя в Таиланде вроде свет был. Или нет?
— Спасибо за предложение, пап, — Джек распрощался с отцом и положил трубку.
Какие ещё сегодня поступят предложения? Оставалась только Карен.
Он зашёл к ней в кабинет. Девушка сидела, откинувшись в кресле и закрыв глаза. Джек залюбовался ей, позволив помолчать целую минуту. Карен тоже ничего не говорила. Но через минуту открыла глаза. И Джек спросил:
— А какие у тебя планы после всей этой истории?
Девушка не спешила с ответом. Она изучала лицо Джека, а её глаза стали непроницаемыми. Может быть ей помогал свет, который лился из-за спины, а может по какой-то иной причине, но мужчина не мог понять, о чём она сейчас думает.
Пока она не облизнула губы, улыбнулась и ответила:
— Мне кажется нужен долгий отпуск. Есть идеи куда можно отправиться?
Кто-то называет отношения якорем. Однако, если у человека-корабля нет якоря, то его болтает по волнам туда-сюда. Он не может найти покоя. И лишь надёжный якорь способен помочь найти своё место, свою бухту. Джек чувствовал, что возможно этот якорь станет для него опорой. Поэтому он с широкой улыбкой ответил:
— Есть пара идей. Думаю, тебе там понравится.
P.S. 🙂
P.P.S. Ассоциации дня:
Константин: Якоря
Антон: причиняй добро
P.P.P.S. Делимся с друзьями в социальных сетях!
2 комментариев
Антон
Уж не знаю, сколько времени и сил ты писал этот отрывок, в сравнении с другими… Это лучший отрывок за 18 дней! И по стилю, и по языку, и по натуральности диалогов, и по динамике и непринужленной интересности. Когда уходишь в текст и видишь образы, не замечая слов))
Юрий Окунев
Спасибо, Антон!